Один день

Шесть пятьдесят шесть. Через четыре минуты зазвенит будильник. Я не знаю, зачем он мне нужен. Голова тяжела, на улице пасмурно, в комнате холодно.

Вместо будильника у меня – старый сотовый телефон, в который вставлена какая-та давно неработающая симка. Четыре минуты проходят быстро. Он начинает мерзко пищать. Я специально поставил такой сигнал – он настолько невыносим, что, пожалуй, даже мёртвый встал бы, чтобы его вырубить. Я вылезаю из под нескольких одеял. Нахожу ключи от машины, нажимаю кнопку удалённого запуска, затем, пошатываясь, иду в ванную. Включаю душ. Холодная вода с шумом вырывается из наконечника. Я жду полминуты, пока она потеплеет. Затем залезаю под неё. Обмываюсь. Чищу зубы. Вода будит меня, и я начинаю что-то соображать.Одеваюсь. Я не пью кофе по утрам. Ненавижу его запах. От него тошнит. Глаза покалывает от невысыпания. Я достаю из холодильника с вечера приготовленную еду. Гречка и жаренная курица в двух пластмассовых контейнерах. Я готовлю это на выходных, на целую неделю. Я делаю это так, словно я собираюсь кормить этим животных. Без души и старания. Ведь мне плевать на вкусовые качества. Это корм. Корм для меня.

Я сажусь в машину. Она уже прогрета. Достаю телефон, подключаю его к проводу. Запускаю какую-то аудиокнигу. Монотонный голос диктора читает что-то о переживаниях русских дворян XIX века. Надо же, у них тоже были переживания. Я пытаюсь следить за сюжетом, при этом еду на автомате. Машинально останавливаюсь на светофорах, машинально соблюдаю скорость, машинально смотрю, как дворники стирают капли со стекла. Меня раздражает, что они ходят слишком часто, но я никак не могу выбрать нужный режим. Машин ещё немного, потому что рано. Через полчаса я приезжаю на работу. Там ещё никого нет. Парковка пуста. Я выключаю сигнализацию, затем подогреваю содержимое первого контейнера с едой. Ставлю в микроволновку на четыре минуты. Съедаю без какого-либо удовольствия. Постепенно начинают приходить коллеги. Я автоматически отвечаю что-то нечленораздельное на приветствия, а сам погружаюсь в алгоритмы. Что-то пишу. Над чем-то застреваю. Если всё получается, процесс поглощает, и время проходит быстро. Если нет, то начинает тянуться медленно. Роюсь в интернете в поисках решений. Нахожу,пробую. Что-то получается. Ближе ко второй половине дня включаю через наушники радио, которое всё равно не слушаю. Вываливаю на тарелку второй контейнер, разогреваю, ем. Как и в первый раз, еда не приносит никакого удовольствия. Процесс поглощения пищи меня даже разражает.

Начиная с семнадцати часов, все начинают расходиться. Это самое лучшее время, потому что никто больше не отвлекает. Я работаю ещё где-то два часа, выполняя за это время около половины объёма дневной порции кодинга. После семи в офисе уже никого нет. Я снова сижу один. Делать ничего не хочется. Я тупо читаю новости и форумы. Проверяю вконтакте – не знаю зачем. Новых сообщений, как всегда, нет. Смотрю ютуб и читаю википедию. Сегодня читал о ядерной физике. Ионизирующая радиация. Альфа, бета и гамма излучение. Вспоминаю поездку в Зону отчуждения. Приятное воспоминание. Узнаю об античастицах и антиматерии. Барионная ассиметрия Вселенной. Да интересно. Для меня это всего лишь бесполезная эрудиция.Я вспоминаю, как в 17 лет любил смотреть из окна на звёзды. Странно, но тогда я всё ещё о чём-то мечтал.

На улице темно. На часах двадцать два. В принципе, я могу просидеть и до полуночи, но тогда я не успею в спортзал. Выглядываю в окно. Машина одиноко стоит на пустой парковке. У меня не самая дешёвая модель. Зачемя столько заплатил? Не знаю. Люди делают это ради понтов. Наверное, я тоже. Только они катают тёлок, а я – свой ноутбук, огнетушитель и аптечку. Я запускаю машину. Пока она прогревается, я выпиваю шейк с креатином. От него начинает покалывать сердце и под ним. Наверное, это вредно. Выключаю везде свет, ставлю сигнализацию. Пять минут жду на переезде, рассматривая пустые окна электрички. Еду по пустой трассе. В полной тишине. Подъезжаю к фитнес-клубу. Там в это время тоже мало народу. Прошло время домохозяек и менеджеров среднего звена, думающих что полчаса на беговой дорожке в неделю что-то изменят в их фигуре. В спортзале остались только хардкорные раздутые мужики, задрачивающие веса и тренажёры. Я следую их примеру. В юности я очень комплексовал по поводу своей фигуры. Сейчас мне плевать, но это хоть что-то, к чему ещё можно стремиться.

Я еду домой. Захожу. Взбалтываю белковый шейк. Выпиваю. Я совершенно не хочу есть, но тогда тренировка пропадёт впустую. Вываливаю на тарелку кусочки говядины. Разогреваю. Через силу вталкивую в себя. Выпиваю ещё один шейк. Мою пластмассовые крынки, кладу еду на завтра. Ставлю в холодильник.

Иду в душ. Выставляю время на будильнике. Читаю «Отче наш».Залезаю в постель. Она очень холодная. Я не включаю отопление – стоит ли этоделать ради шести часов, которые я здесь провожу? Сон приходит мгновенно.

День закончен. Я не увижу никаких снов.

Завтра будет новый день. И он будет как две капли воды похож на этот.

Жалко, что конца света не будет.

2011